"Перевод как искусство"
Содержание
Введение
* Проблемы перевода
* Общие принципы
* Непереводимая игра слов
* Тайны имен
* Художественный перевод
* Возможен ли перевод?
* Тернистый путь переводчика
* Перевод как искусство
Вывод
Список
используемой литературы:
1. http://www.google.com/
Перевод. Искусство перевода и
его проблемы. (15-16 мая 2009 год)
2. http://www.google.com/
Переводчик
Источник http://www.megakm.ru/
3. http://www.google.com/
Искусство перевода
Вступление к мастер-классу по
англо-русскому переводу (Андрей Митин, директор ССРЯ)
4. Большой англо-русский словарь. В 2-х томах. Под
общ. рук. И. Р. Гальперина.— М.: «Советская энциклопедия», 1972
5. Oxford
Dictionary for Advanced Learners. Oxford
University Press, 2000
6. Кэтфорд, Дж.К. Лингвистическая теория перевода. //
Вопросы теории перевода в зарубежной лингвистике./ Дж.К. Кэтфорд. – Москва: Международные
отношения, 1978. – С. 91-114.
Введение
Язык,
как известно, является важнейшим средством человеческого общения, при помощи которого люди обмениваются мыслями и
добиваются взаимного понимания. Общение
людей при помощи языка осуществляется двумя путями: в устной и в письменной
форме. Если общающиеся владеют одним
языком,то общение происходит непосредственно,
однако, когда люди владеют разными языками, непосредственное
общение становится уже невозможным. В этом случае на помощь приходит перевод,
который многие исследователи определяют как
передачу средствами одного языка
мыслей,выраженных на другом языке. Перевод, следовательно, является важным
вспомогательным средством,обеспечивающим выполнение языком его коммуникативной
функции в тех случаях, когда люди
выражают свои мысли на разных языках.
Перевод играет большую роль в обмене мыслями между разными народами и
служит делу распространения сокровищ
мировой культуры.
В своей работе я буду рассматривать перевод,
имеющий свою специфику. Проблемам адекватности перевода, а также его искусству
и посвящена эта работа.
Проблемы перевода
Перевод
существовал с незапамятных времён. Когда два народа живут по соседству, они
между собой или воюют, или торгуют. В обоих случаях возникает нужда в переводчике,который
владеет языками обоих народов и переводит некоторый смысл из одной языковой
формы в другую.
Что значит переводить? На первый взгляд –
всё просто. То, о чём говорилось в исходном тексте, нужно изложить словами
другого языка, построив при этом правильные предложения.
Чем сложнее, многограннее смысл исходного
текста, тем труднее он для перевода. Но и самая простая на первый взгляд фраза
может содержать подводные камни. Допустим, нужно перевести на английский язык
«Мама мыла раму». Нетрудно придумать добрый десяток абсолютно правильных
переводов этой фразы: русскому прошедшему времени здесь могут соответствовать,
по крайней мере, три английские глагольные формы. Но для этого нужно воссоздать
ситуацию, необходим контекст.
Значит, чтобы перевести предложение, нужно
превратить его в высказывание, т.е. понять,
в какой ситуации и с какой целью оно было сказано или написано. Не
обязательно, чтобы высказывание-перевод дословно совпадало с оригиналом. Главное
требование: оно должно значить для носителей языка перевода то же самое, что
значило исходное высказывание для носителей своего языка.
Общие принципы
Сначала читаем всю статью по-английски,
сдерживая нетерпение и не пытаясь ничего переводить, но делая для себя заметки
в трудных местах. Перед началом работы — одно общее замечание. Если переводчик
не понимает более 20% текста — это не переводчик, а ещё студент. Такому
человеку переводами заниматься нельзя! Сначала нужно овладеть языком настолько,
чтобы без заглядывания в словари понимать 80% переводимого текста. А уже потом
можно приступать к переводу как к работе.
Только прочитав статью и в целом поняв её
смысл, можно попробовать вернуться и перевести название.Доверять собственному
чутью при переводах вовсе не следует. Следует прочитать и перечитать статью.
При этом в процессе перевода надо помнить о необходимости постоянного хотя бы
мысленного возврата к самому началу переводимого текста.Точный перевод
начинается как бы наоборот: сначала пытаемся понять не столько смысл, сколько
стиль иноязычного автора. Потом переводим содержание в «русские картинки». И
при работе постоянно делаем поправку на авторский стиль как очень важную
составляющую текста.
Английская проза вообще и журналистика в
частности подразумевают применение сложных конструкций с «нанизыванием»
многочисленных синонимов и с употреблением «вычурных» синонимов вместо всем
известных слов. Это считается средством создания красивого стиля.Но в русском
языке тот же эффект достигается другими средствами.
Ещё один
важный момент — соблюдение ритма и размера. Эти позиции являются неотъемлемой
частью «красивости». Русский текст должен читаться так же легко, как читается
английский, — без потери темпа. Ради сохранения этого можно и нужно жертвовать
деталями. Главное, чтобы точно передавалась «картинка». Например, dusky young
maiden. Здесь мы вполне можем принести в жертву слово «молоденькая». В
английском языке оно укладывается в размер и добавляет образности. Но не
является носителем ключевой информации. Ключевая информация здесь — «католик на
слабый пол не пялится». Остальное — довесок. В результате, опустив слово
«молоденькая», мы ничего не теряем, поскольку средствами русского языка мы
передадим образность настолько, что у читателя и тени сомнения не возникнет,
что католик загляделся именно на молоденькую красотку, а не на матрону
предпенсионного возраста. В воображении читателя образ «молоденькой»
обязательно будет присутствовать.
Непереводимая игра
слов
And so it was revealed when a few weeks ago I
bumped into two readers, Tim German and Andrew Dyer, who are both recent
graduates in testosterone studies from the University Of Hull.
'Why don't you do a piece one week on pulling joints?' asked Tim. Pulling?
'Yeah, you know, places to score. Scoring as in… Yes, I know what scoring is, I
wasn't brought up by John bleedin' Motson, you know.
В
принципе, все слова сами по себе нам ясны, но что касается их соединения —
здесь есть над чем подумать. Есть сомнения и по части pulling joints. То ли это
«перекрёстки дорог», то ли «косяки с марихуаной», то ли ещё что. Фраза so it
was revealed — двойственна. С одной стороны, глагол «открывает» — не только
последующую информацию, но и предыдущий абзац. С другой стороны — он ещё и
«разоблачает». Bump into —оносительно людей можно сказать так:
незапланированная встреча на улице, нос к носу. Recent graduates — несложно:
«недавние выпускники». Сложно другое: как узнать, где находится «Университет of
Hull» и обычное ли это заведение? В таких случаях перед переводчиками встаёт дилемма. Узнавать
— не узнавать? Положиться на интуицию или выяснить все подробности?
Разумеется, всегда лучше узнавать. При
поиске информации незаменимый инструмент — интернет. Ни у кого нет и не может
быть под рукой знаний, собранных во всевозможных справочниках, словарях и
энциклопедиях, во всей полноте. Между тем уже сейчас немалая часть этого
богатства переведена в интернет и в нём постоянно дополняется и подновляется.
Тайны имен
Не все русскоязычные читатели знают, что
административное деление в Великобритании и Ирландии (а также в США и некоторых
других странах) отлично от нашего. Там нет разделения на области и районы.
Великобритания, в частности, делится на графства. Там есть, к примеру, Большой
Лондон (с предместьями и пригородами) и просто Лондон-сити. Переводчику в
данном случае важно представлять это несколько отстранённо и в каждом
конкретном случае решать самому, стоит ли заострять внимание нашего читателя на
этой особенности. Ведь согласитесь, «графство» для нас звучит немного
причудливо. Поэтому такие «административные» слова-паразиты, которые логичны в
английском, при случае можно вообще опускать. Лучше те названия, которые ещё не
устоялись в русском языке, давать транслитерацией — так, как они звучат,
произносятся и записываются с поправкой на русскую фонетику и алфавит. То же
самое можно сказать и о всевозможных торговых марках. Даже если эта марка будет
звучать очень просто и её можно легко перевести. Чтобы эта мысль была понятна,
приведём пример: операционная система Windows официально всё-таки «Уиндоуз», а
не «Окна».
Очень редко встречаются такие имена собственные,
которые следует воспроизводить по-английски, не прибегая к транслитерации. Это,
к примеру, неблагозвучные транслитерации, те случаи, когда по-русски слово
звучит как бранное или смешное: Who is who. Это правило применяется и тогда,
когда в тексте идёт длинный список названий, ничего не говорящих ни уму, ни
сердцу. Этот список можно и нужно привести целиком по-английски.При переводах
иностранных адресов следует тоже помнить пару правил. Первое — форма
представления адреса может и должна меняться в зависимости от характера текста
и цели перевода. Если этот адрес важен практически, если по нему будут
отправляться сообщения, то его надо переписать в перевод один в один, не
переводя. Если адрес приведён просто для информации, то его следует перевести в
соответствии с традициями русского письма, т.е. «переворачивая» адрес наоборот.
ОБЩИЕ ТРЕБОВАНИЯ К ХУДОЖЕСТВЕННОМУ ПЕРЕВОДУ
Принято различать три вида
письменного перевода:
1. Пословный перевод
(буквальный или подстрочный). Это механический перевод слов иностранного текста
в том порядке, в каком они встречаются в тексте, без учета их синтаксических и
логических связей. Используется в основном как база для дальнейшей
переводческой работы.
2. Дословный перевод. Дословный
перевод, при правильной передаче мысли переводимого текста, стремится к
максимально близкому воспроизведению синтаксической конструкции и лексического
состава подлинника. Несмотря на то, что дословный перевод часто нарушает
синтаксические нормы русского языка, он также может применяться при первом,
черновом этапе работы над текстом, так как он помогает понять структуру и
трудные места подлинника. Затем, при наличии конструкций, чуждых русскому
языку, дословный перевод должен быть обязательно обработан и заменен
литературным вариантом.
3. Литературный, или
художественный перевод. Этот вид перевода передает мысли подлинника в форме
правильной литературной русской речи, и вызывает наибольшее количество
разногласий в научной среде - многие исследователи считают, что лучшие переводы
должны выполняться не столько посредством лексических и синтаксических
соответствий, сколько творческими изысканиями художественных соотношений, по
отношению к которым языковые соответствия играют подчиненную роль.
Лингвистический
принцип перевода, прежде всего, предполагает воссоздание формальной структуры
подлинника. Однако провозглашение лингвистического принципа основным может
привести к чрезмерному следованию в переводе тексту оригинала - к дословному, в языковом отношении точному, но
в художественном отношении слабому переводу, что явилось бы само по себе одной
из разновидностей формализма, когда точно переводятся чуждые языковые формы,
происходит стилизация по законам
иностранного языка. В тех случаях, когда синтаксическая структура переводимого
предложения может быть и в переводе
выражена аналогичными средствами, дословный перевод может рассматриваться как
окончательный вариант перевода без дальнейшей литературной обработки. Однако
совпадение синтаксических средств в двух языках встречается сравнительно редко; чаще всего при дословном
переводе возникает то или иное нарушение
синтаксических норм русского языка. В таких
случаях мы сталкиваемся с известным разрывом между содержанием и формой:
мысль автора ясна, но форма ее выражения
чужда русскому языку.
Дословно
точный перевод не всегда воспроизводит эмоциональный эффект подлинника,
следовательно, дословная точность и художественность оказываются в постоянном
противоречии друг с другом. Бесспорно, что перевод опирается на языковой
материал, что вне перевода слов и словосочетаний художественный перевод не
может существовать, и сам процесс перевода тоже должен опираться на знание
законов обоих языков и на понимании закономерностей их соотношения. Соблюдение
языковых законов обязательно как для оригинала, так и для перевода. Но
художественный перевод отнюдь не изыскание
только лишь языковых соотношений. Целью
адекватного перевода является точная передача содержания и формы
подлинника при воспроизведении особенностей последней, если это позволяют
языковые средства, или создание их адекватных соответствий на материале другого
языка.
Основные требования, которым должен удовлетворять
адекватный художественный перевод:
1. Точность. Переводчик обязан
донести до читателя полностью все мысли, высказанные автором. При этом должны быть сохранены не только
основные положения, но также нюансы и
оттенки высказывания. Заботясь о полноте
передачи высказывания, переводчик, вместе с тем, не должен ничего добавлять от себя, не должен
дополнять и пояснять автора. Это также
было бы искажением текста оригинала.
2. Сжатость. Переводчик не
должен быть многословным, мысли должны быть облечены в максимально сжатую и
лаконичную форму.
3. Ясность. Лаконичность и
сжатость языка перевода, однако, нигде не должны идти в ущерб ясности изложения
мысли, легкости ее понимания. Следует избегать сложных и двусмысленных
оборотов, затрудняющих восприятие. Мысль должна быть изложена простым и ясным
языком.
4. Литературность. Как уже
отмечалось, перевод должен полностью удовлетворять общепринятым нормам русского
литературного языка. Каждая фраза должна
звучать живо и естественно, не сохраняя никаких намеков на чуждые русскому языку синтаксические конструкции
подлинника. Ввиду значительного расхождения в синтаксической структуре
английского и русского языков, как отмечалось выше, редко оказывается возможным
сохранить при переводе форму выражения
подлинника. Больше того, в интересах
точности передачи смысла зачастую бывает
необходимым при переводе прибегнуть к изменению структуры
переводимого предложения в соответствии
с нормами русского языка, т. е. переставить или
даже полностью заменить отдельные слова и выражения, хотя замена даже одного слова другим весьма
существенна. В переводе же не одно, а все слова заменяются другими,
принадлежащими, помимо всего, к иной языковой системе, которая отличается своей
особой структурой речи - порядок слов в предложении, слова, принадлежащие к
одному синонимическому ряду, как правило, существенно отличаются в разных
языках смысловыми оттенками. Таковы основные требования, предъявляемые к
художественному переводу.
Возможен ли перевод?
Вопрос
кажется странным – ведь перевод существует! Однако вот что писал великий
немецкий лингвист Вильгельм фон Гумбольдт: «Всякий перевод представляется мне
безусловной попыткой разрешить невыполнимую задачу. Ибо каждый переводчик
неизбежно должен разбиться об один из двух подводных камней, слишком точно
придерживаясь либо подлинника за счёт вкуса и языка собственного народа, либо
своеобразия собственного народа за счёт подлинника. Нечто среднее между тем и
другим не только трудно достижимо, но и просто невозможно». Его взгляды
разделяют многие учёные. Доводы их таковы: во-первых, говорят они, слова,
которые мы принимаем за эквиваленты, на самом деле вызывают разные
представления у носителей разных языков. Так, в каждом языке есть слово со
значением ‘дом’, ‘жилище’. Но представление о его внешнем виде и внутреннем
убранстве у русского, англичанина, узбека и негра из Южной Африки будет сильно
различаться: слова разных языков вызывают разные ассоциации.
В
систему языка cлова могут быть встроены
по-разному: они происходят от корней с различным смыслом, имеют разный
грамматический род, по-иному связаны со своими синонимами. Так, по-русски
корабль – мужского рода, а англичане заменяют
ship местоимением женского рода, и это во многом определяет чувства,
которые испытывает английский моряк к своему судну. Поэтому точно передать
значения даже тех слов, для которых вроде бы есть соответствия в другом языке,
невозможно.
Как
передать разницу между умереть и приказать долго жить? Как перевести лапти, щи,
изба, бублик? Или как будет по-якутски абсолютный, молекула? У разных языков –
разный словарный запас, и некоторые понятия, выраженные в одном языке, в другом
могут просто отсутствовать.
Но
разница не только в словах – один язык выделяет десято к времён, другой
обходится двумя, в одном нужно всегда указывать число предметов, в другом – не
обязательно. Языки по-разному “видят” мир, по-разному формируют сознание своих
носителей. Разве видение мира можно перевести?
Наконец,
обратимся к практике. Существуют десятки разных переводов одного стихотворения.
Не свидетельствует ли это о том, что перевод – лишь попытка добиться
невозможного? Переведите с английского любой перевод русского текста, а потом
сравните с оригиналом: хорошо, если текст будет узнаваем.
Не
значит ли это, чо возможность перевода мнимая?
С этими
доводами сложно спорить:видимо смысловые потери при переводе неизбежны. Но
бывают случаи, когда отступление от оригинала не мешают переводчику. Такой
перевод – равноценный, эквивалентный. Этого перевода вполне достаточно в быту
(когда нужно узнать время, спросить дорогу, осведомиться о цене, договориться о
встрече). Приблизительно также оценивается технический перевод: переводик инструкции
к телевизору должен заботиться о том, чтобы в нужных случаях читатель русского
теста нажимал те же кнопки, что и читатель оригинала, 0 остальным можно и
пренебречь. Требования к переводу деловых и политических документов, для
которых очень важна точность, более высокие.
Но здесь
выручает множество стандартных формулировок, их значение в разных языках почти
одинаково, и это позволяет избежать недоразумений.
Самое
сложное – переводить философские, религиозные и особенно художественные тексты.
Каждое слово в них бывает так «нагружено» смыслом, что переводчику приходится
не столько воспроизводить текст на другом языке, сколько создавать его заново.
Тернистый путь переводчика
Говорят,
на одной конференции по проблемам перевода докладчик начал свою речь так:
«Искусство - тяжёлая проблема вообще. А искусство перевода вообще тяжёлая
проблема». Так оно и есть: трудности, стоящие перед переводчиком, неисчислимы.
И первая из них – понимание оригинала. Если переводчику не удалось передать
мощь, разнообразие или гармонию оригинала – это не позор. О чуде можно мечтать,
но требовать его нельзя. Ошибка же, вызванная непониманием текста, - серьёзный
удар по репутации переводчика
Во
многих ошибках повинны так называемые ложные друзья переводчика – слова одного
языка, похожие по звучанию на слова другого, но имеющие иное значение. Так,
английское paragraph, например, означает
не ‘параграф’, а ‘абзац’.
Вторая
причина многочисленных ошибок – непонимание идиом, фразеологических оборотов.
Нельзя переводить английское to catch cold буквально («поймать холод») – это
выпажение значит ‘вмешаться’. Множество ошибок вызвано и тем, что переводчик не
знает культуры той страны, с языка которой он переводит. В переводах с
английского сейчас можно встретить Джона Баптиста (John the Baptist – это Иоанн
Креститель) и Святую Вирджинию (а это святая Дева, Saint Virgin). В
художественных текстах часто встречаются цитаты из Библии и Шекспира, из
детских прибауток и стихов, которые учат наизусть в школе. Если переводчик не
опознает цитату, может получиться ляпсус вроде «Спирт хорош, а мясо протухло».
Поскольку
в результате перевода художественного текста и перевод должен получиться
художественным, важно уметь писать на родном языке. Не случайно лучшими переводчиками часто
бывают хорошие поэты и писатели, даже если они не знают языка оригинала в
совершенстве.
Есть случаи, когда переводчику нужны не
только знания, но и особое мастерство. Писатель часто играет словами, и эту
игру бывает непросто воссоздать. Вот английская шутка, построенная на каламбуре.
Человек приходит на похороны и спрашивает: I’m late? И в ответ слышит: Not you,
sir. She is. Английское слово late значит и ‘поздний’ и ‘покойный’. Герой спрашивает:
Я опоздал? А ему отвечают: Нет, покойник не вы, сэр, а она. Как быть? По-русски
игра не получается. Но переводчик вышел из положения: Всё кончилось? – Не для
вас, сэр. Для неё.
Такие
ловушки подстерегают переводчика на каждом шагу. Особенно трудно передать
речевой облик персонажей. Хорошо, когда говорит старомодный джентльмен или взбалмошная
девица – легко представить, как они говорили бы по-русски. Гораздо сложнее
передать речь ирландского крестьянина по-русски или одесский жаргон
по-английски. Здесь потери неизбежны, и яркую речевую окраску поневоле
приходится приглушать. Недаром фольклорные, диалектные и жаргонные элементы
языка многие признают совершенно непереводимыми.
Особые
трудности появляются, когда языки оригинала и перевода принадлежат к разным
культурам. Например, произведения арабских авторов изобилуют цитатами из Корана
и намёками на его сюжеты. Арабский читатель распознаёт их также легко, как
образованный европеец отсылки к Библии или античным мифам. В переводе же эти
цитаты остаются для европейского читателя непонятными. Различаются и
литературные традиции: европейцу сравнение красивой женщины с верблюдицей
кажется нелепым, а в арабской поэзии оно довольно распространено. А сказку
“Снегурочка”, в основе которой лежат славянские языческие образы, на языки
жаркой Африки вообще непонятно, как переводить. Разные культуры создают едва ли
не больше сложностей, чем разные языки.
Однако
стремление людей понять друг друга заставляет переводчиков снова и снова
пытаться совершить чудо. И иногда оно получается.
ПЕРЕВОД КАК ИСКУССТВО
Философы
говорят, что все познается в сравнении. Говорят еще, что посредством
уподобления знакомым предметам человеку можно дать представление о предмете
незнакомом. Я сомневаюсь в этом. Однажды мне пришлось рассказывать в кругу
друзей, что представляет собою бразильский плод фейхоа. Я сказал, что видом он
напоминает маленький огурец, когда берешь его в рот, кажется будто это лимон,
когда его начинаешь есть, ощущаешь вкус клубники, а когда все съедаешь, во рту
остается вкус горького миндаля. Друзья мои недоверчиво молчали, и признаться,
было от чего.
Тем не
менее сегодня я буду прибегать к уподоблениям, потому что для развития моей
темы - "Перевод как искусство" - этот прием, вопреки сказанному мной,
кажется мне весьма плодотворным. Я буду говорить только о поэтическом переводе.
Неслучайно,
говоря о переводах, часто обращаются к размышлениям об импровизаторском
искусстве. Ведь пока предложенный нам или выбранный нами для перевода материал,
а вместе с ним - и чужое переживание мира не стало хотя бы на время нашим
собственным, мы едва ли можем рассчитывать на то, чтобы создать настоящее
произведение искусства. В лучшем случае это будет создание высокого мастерства,
но мастерство, как известно, еще не искусство.
В этом
смысле искусство переводчика уподобляется также искусству актера. И актер всю
жизнь имеет дело с материалом, предложенным извне. И даже в тех редчайших
случаях, когда ему удается сыграть им самим выбранную роль, разве вся
драматическая ситуация, душевные конфликты, отношение к жизни, людям, наконец,
сами слова не навязаны ему извне? И так же, как переводчику, актеру необходимо
со всею силой непосредственного восприятия вообразить, увидеть тот реальный
мир, ту живую жизнь, которая стоит за словами, написанными автором.
Подобно
тому, как крупный актер узнается в любой роли, хотя в зависимости от роли он
меняется тем больше, чем крупней его дарование и следовательно, - чем ярче
индивидуальность, так же точно в любом облике узнается и крупный переводчик,
конечно, при условии, что он настоящий поэт. А ведь известно, что только
подлинный поэт может быть хорошим переводчиком во всем значении этого слова.
Но, как
есть актеры, в любой роли играющие самих себя, так бывают и переводчики,
находящие в чужой поэзии только самих себя, подчиняющие любой оригинал своей
собственной поэтической манере. Таким был у нас в России Константин Бальмонт.
Как поэт он был весьма своеобразен и даже значителен, но, переводя, он чересчур
"бальмонтизировал".
Разница
в том, что актер, играющий самого себя, еще может создать несколько
замечательных ролей, но переводчик, видящий в чужой поэзии только предлог для
собственных вариаций, невыносим. На каждом шагу он переходит меру, отпущенную
переводчику для "самовыражения", и, как всякое нарушение меры, это
оскорбляет эстетический вкус.
Мне
кажется, что с наибольшей яркостью творческий момент в переводе выявляется при
сопоставлении задачи переводчика с задачей художника-копииста. Цель копииста
заключается в том, чтобы воспроизвести с наибольшей точностью и во всех деталях
то произведение, которое он копирует. Цель переводчика заключается в том, чтобы
в авторском произведении и по возможности в поставленных им пределах найти
новое выражение для того мира, из которого это произведение родилось.
Но если
уж зашла речь о живописи, невозможно уклониться от уподобления, уже ставшего
классическим. Говорят, что перевод это не фотография, а портрет оригинала.
Здесь
опять-таки подчеркивается момент творчества, и это правильно. Но всегда ли мы,
говоря это, помним, что такое определение накладывает на читателя (или, скажем,
на редактора, критика) те же обязанности, какие восприятие портрета накладывает
на зрителя? В чем заключаются эти обязанности? - В элементарном. Зритель должен
понимать искусство живописи. Читатель должен понимать искусство перевода. Как
зритель не должен искать в портрете перечисления всех признаков модели,
позировавшей художнику (Микельанджело сказал, что через пятьдесят лет никто не
будет знать, какой нос был у римского папы), так читатель (редактор или критик)
не должен искать в поэтическом (да и в любом) переводе всесторонней информации
об оригинале. Искать ее значило бы решать неразрешимую задачу квадратуры круга.
Да и
вообще надо помнить, что поэзию как таковую перевести с одного языка на другой
невозможно. Можно лишь создать новое поэтическое произведение, похожее на оригинал,
как брат походит на брата или ребенок на своих родителей. А если так, то отсюда
рождается еще одно требование: перевод должен представлять на своем языке
самостоятельную поэтическую ценность. И если, в результате труда нескольких
переводчиков, мы получаем несколько не очень схожих между собой, но хороших
стихотворений на родном языке, так будем благодарны оригиналу (и, конечно,
переводчикам) за то, что они появились.
Здесь опять-таки уместна аналогия с
искусством портрета. Едва ли можно сомневаться в том, что Филипп IV на портрете
Рубенса похож на свою модель. И то же самое можно сказать о портрете Веласкеса.
Но поставьте рядом оба портрета. Так ли уж велико сходство обоих изображений
между собой? А если бы король на обоих портретах был одет по-разному - сходство
еще уменьшилось бы? Или возьмем Рихарда Вагнера в изображении Ленбаха и
Ренуара. Невозможно заподозрить какого-либо из этих мастеров в неумении
написать портрет со сходством. Но как мало эти Вагнеры похожи друг на друга!
var container = document.getElementById('nativeroll_video_cont');
if (container) {
var parent = container.parentElement;
if (parent) {
const wrapper = document.createElement('div');
wrapper.classList.add('js-teasers-wrapper');
parent.insertBefore(wrapper, container.nextSibling);
}
}
|
